Девушка из Коре
Жила когда-то девушка в Коре, которая, потеряв мать, никак не могла утешиться.
Она только и делала, что плакала, днем и ночью. И все, чем пытались успокоить ее жалевшие ее соседи, только еще больше растравляло ее рану. Иногда она доходила почти до безумия, крича:
- Я хочу еще раз увидеть матушку! Хочу видеть матушку!
читать дальшеСоседи, отчаявшись, обратились к ректору – святому человеку. Он пришел к девушке, но вместо того, чтобы упрекать ее за ее сетования, стал ласково ей сочувствовать. Успокоив ее таким образом, он сказал ей:
- Вам, наверное, было бы радостно снова увидеть вашу матушку, не так ли, дитя мое?
- О! Господин ректор, нет минуты, когда бы я не умоляла Господа даровать мне эту милость.
- Ну что ж, дитя мое, Он исполнит ваше желание. Приходите ко мне этим вечером в исповедальню.
Она пришла точно в назначенное время. Ректор исповедовал ее и дал отпущение.
- Теперь, - добавил он, - оставайтесь здесь на коленях и молитесь, пока не услышите, как церковный колокол прозвонит полночь. Тогда отодвиньте потихоньку занавеску исповедальни, и вы увидите ,как пройдет ваша матушка.
Сказав это, ректор ушел. Девушка осталась одна и стала молиться, как было сказано. Пробила полночь. Она отодвинула занавеску, и вот что она увидела.
Вереница душ усопших двигалась через неф к клиросу. Они шли неслышным шагом, так же бесшумно, как облака на небе погожим летним днем.
Но одна из душ, последняя, казалось, шла с большим трудом, ее тело сгорбилось, потому что она тащила ведро, до краев наполненное темной водой.
Девушка узнала в ней свою мать и была потрясена выражением гнева на ее лице.
И вот, вернувшись домой, она стала плакать еще пуще, уверенная, что ее матери плохо на том свете. Но это ведро и эта темная вода ее заинтересовали.
Едва рассвело, она побежала все рассказать старому ректору.
- Приходите снова этим вечером на то же место, - ответил ей священник. – Может быть, вы узнаете то, что хотите узнать.
В полночь души мертвых прошли чередой по церкви так же тихо, как накануне. Девушка смотрела на них через приоткрытую занавеску. Ее мать снова шла последней. Она еще больше сгорбилась – вместо одного ведра она несла два: она почти сгибалась под их тяжестью, и ее лицо было темным от гнева.
На этот раз девушка не смогла удержаться и позвала мертвую:
- Матушка, матушка! Почему вы такая мрачная?
Она не успела договорить, как ее мать бросилась в ней и закричала в ярости:
- Что это со мной?! Несчастная!.. Прекратишь ли ты когда-нибудь меня оплакивать? Ты что, не видишь, что ты сделала меня в моем возрасте носильщицей воды? Эти два ведра полны твоими слезами, и, если ты с этой минуты не успокоишься, я буду принуждена тащить их до Страшного суда. Разве ты не помнишь, что нельзя оплакивать Анаон! Если души счастливы, это нарушает блаженство; если они надеются спастись, это отдаляет их спасение; а если они прокляты, вода из глаз, которые их оплакивают, проливается на них огненным дождем, удваивая их муки и заставляя их заново раскаиваться.
Так говорила мертвая.
Когда наутро девушка передала эти слова ректору, от спросил ее:
- И вы опять плакали, дитя мое?
- Конечно нет, и теперь я никогда не буду делать этого.
- Возвращайтесь же этим вечером снова в церковь. Я думаю, вы найдет там, чему порадоваться…
Девушка и в самом деле была обрадована, увидев свою мать теперь впереди процессии душ усопших; лицо ее было светлым, сияющим небесной радостью.
текст © Анатоль ле Бра, «Легенда о Смерти»